Не исключаю, что в отношении сотрудников Антикора будут новые расследования – правозащитник

15 июля стало известно, что бывшего заместителя руководителя следственного департамента упразднённого Национального бюро по противодействию коррупции Олесю Кексель подозревают в совершении пыток. Об этом сообщили в Генеральной прокуратуре Казахстана.

Интересно, что Кексель признали подозреваемой вслед за реорганизацией Агентства по противодействию коррупции, его присоединением к Комитету нацбезопасности РК в качестве отдельной службы. Это произошло 2 июля 2025-го.

А уже 3 июля Генпрокуратура задержала экс-руководителя Антикора Талгата Татубаева по подозрению в совершении пыток. В 2016–2018 годах он возглавлял Национальное бюро по противодействию коррупции, которое входило в состав Агентства РК по делам государственной службы и противодействию коррупции. После упразднения нацбюро Татубаев занимал пост начальника службы уголовного преследования Генпрокуратуры, Кексель работала в том же ведомстве – занимала пост руководителя службы специальных прокуроров.

4 июля 2025-го их обоих признали подозреваемыми в "применении незаконных методов следствия".

Известно, что Олеся Кексель (напомним, в качестве подчинённой Татубаева) вела громкие дела. В их числе:

• дело экс-министра здравоохранения Жаксылыка Доскалиева, осуждённого на семь лет колонии строго режима за получение взятки в особо крупном размере, хищение бюджетных средств и злоупотребление должностными полномочиями;
• дело бывшего премьер-министра Серика Ахметова, осуждённого на десять лет по четырём статьям УК РК, в том числе о присвоении или растрате вверенного чужого имущества;
• дело и. о. председателя комитета фармации Ларисы Пак, обвинённую в 2017-м в получении взяток, в 2020-м – через год после её смерти – реабилитированную. Тогда же было начато расследование по факту применения недозволенных методов следствия, которое завершилось ничем;
• первое дело экс-министра национальной экономики Куандыка Бишимбаева, осуждённого в 2018 году за получение взятки в особо крупном размере, присвоение и растрату вверенного чужого имущества на десять лет с конфискацией имущества, но уже в 2019 году вышедшего по УДО.

Редакция Informburo.kz заинтересовалась страницами истории Антикора и его будущим под крылом Комитета национальной безопасности РК.

О противостоянии финпола и КНБ

Интересно, что у взаимодействия, фактически – противостояния, между бывшей Финансовой полицией (Агентством по борьбе с экономической и коррупционной преступностью) и Комитетом национальной безопасности давние корни. Оно проявлялось как в официальных расследованиях, так и в неформальных политических столкновениях. Вот лишь несколько примеров из новейшей истории Казахстана.

В 2007 году КНБ задержал начальника финансовой полиции Алматы Владимира Курбатова по подозрению в превышении полномочий. Позже его отпустили домой, сняв с него все подозрения.

В 2009 году КНБ арестовал замначальника финполиции Алматы Айдына Жантелеева, якобы за хранение наркотиков. Финполиция выразила сомнения в легитимности расследования, публично раскритиковав действия КНБ. Позже дело в отношении Жантелеева закрыли. И тут же возбудили другое – в отношении задержавших его сотрудников КНБ.

В 2011 году финполиция начала громкое расследование – так называемое Хоргосское дело. Сотрудники финпола раскрыли контрабандную схему, работавшую на пограничных пунктах Хоргос, Достык и Калжат. Фигурантами оказались высокопоставленные сотрудники КНБ, включая начальника таможни и замначальника департамента КНБ по Акмолинской области, а также начальники четвёртого и пятого департаментов КНБ. Им предъявили обвинения – в создании и/или участии в организованных преступных группах и экономических преступлениях.

Судебный процесс по Хоргосскому делу, крупнейший в истории независимого Казахстана, начался в 2013 году. В качестве обвиняемых по делу проходили 45 человек, 20 из них обвиняли в совершении особо тяжких, остальных – в совершении тяжких преступлений. Кроме того, в розыск объявили ещё 19 человек.

Уголовное дело содержало более 1576 томов. В процессе также участвовало более 600 свидетелей, 48 адвокатов, 38 защитников.

Таким образом финполиция и её правопреемник – Антикоррупционная служба довольно продолжительное время выполняли роль самостоятельного полномочного ведомства, расследуя дела, в том числе и в отношении других правоохранительных органов и спецслужб, которые выступали как контрсилы, стремившиеся сохранить своё влияние. Порой это напоминало не просто межведомственную конкуренцию, но и открытое противостояние, ставшее отражением политических интересов, борьбы элит и контроля полномочий по экономическим преступлениям.

Присоединение к КНБ – за и против

Директор ОО "Әділдік жолы", правозащитник Дидар Смагулов, специализирующийся на вопросах противодействия коррупции и работавший в разное время на руководящих должностях в структурах упразднённого Агентства по делам государственной службы и противодействию коррупции, высказал свои предположения, что будет дальше с вновь созданной службой.

Смагулов отметил, что новость о передаче Антикора в КНБ вызвала у него и его коллег противоречивые чувства.

"Превалирует, конечно, позитивный момент, потому что КНБ – это специальный орган, у которого очень большой административный ресурс и "арсенал вооружения", есть доступ абсолютно ко всем информационным базам и системам. Это то, чего очень сильно не хватало прежнему Антикору. Например, посмотреть электронную счёт-фактуру поставщика госзакупок Антикор самостоятельно не мог и делал запросы. А сейчас ему все карты в руки, очень легко получить любую информацию. Для КНБ нет закрытых дверей, и для аналитической работы, выявления коррупционных схем решение президента станет очень позитивным моментом", – объяснил Дидар Смагулов.

Эксперт обратил внимание также на то, что в последние годы у Антикора выявление коррупционных схем ушло на второй план. Эту мысль подтверждают не только его коллеги, но и статистика. Так, в 2024-м в стране зарегистрировано чуть больше двух тысяч коррупционных преступлений, из них больше половины – это дача и получение взятки.

"То есть это те преступления, которые не выявляются с помощью аналитической системной работы или интеграции баз данных, направленных на выявление схем, причин и условий совершения коррупционных преступлений. Дача и получение взятки – это пойманная информация с использованием жучка или видеофиксации. То есть это самые простые дела, которые не требуют глубокой аналитической работы, а выявляют достаточно глупых чиновников, которые проболтались по телефону", – прокомментировал статданные правозащитник.

Самыми сложными считаются дела, где нужны глубокие оперативно-разыскные мероприятия, работа с данными и так далее. Речь идёт, например, о злоупотреблении должностными полномочиями. Их зафиксировано 232, то есть всего 10%, подчеркнул Смагулов.

Смагулов акцентировал внимание на разнице в ущербе от того или иного вида коррупционного преступления. Если от дачи и получения взятки в 2024 году ущерб государству оценивался в 282 млн тенге, то от злоупотреблений должностными полномочиями – свыше 121 млрд тенге.

"То есть заметна разница в значимости этих преступлений. Акцент в Антикоре делался именно на ловле тех, кто даёт и получает взятки, а по выявлению злоупотреблений и коррупционных схем, к сожалению, работа практически не велась. Сейчас с переводом этого функционала в КНБ всё-таки есть надежда, что упор будет делаться на аналитическую работу и решение системных проблем, а не на выявление разовых преступлений", – выразил надежду собеседник.

Если бы Антикор в своей работе делал акцент на выявлении коррупционных схем и злоупотреблений, то возмещённые государству суммы ущерба были бы намного существеннее, добавил спикер.

Говоря о возможных рисках, Дидар Смагулов не исключил, что эффективной работе новой структуры в составе КНБ может помешать традиционная закрытость органов нацбезопасности.

По мнению правозащитника, делиться информацией, взаимодействовать с общественностью и вовлекать граждан – "увы, остаётся за пределами компетенции комитета", эти функции переданы в Агентство по делам госслужбы. 

"Когда два направления работают разрозненно, это даёт соответствующий результат. Мы уже это проходили, когда в стране одновременно функционировали Нацбюро по противодействию коррупции и Министерство по делам госслужбы. Два блока разделили, в результате снизилась их эффективность. Противодействие коррупции неразрывно связано с участием граждан и доверием общества. Если люди не будут верить антикоррупционной политике, проводимой государством, то не будут обращаться и сообщать о фактах коррупции. В таком случае уровень коррупции в стране не снизить", – уверен Смагулов.

"Большинство не перейдёт в КНБ" 

Что касается нескольких сотен сотрудников бывшего Антикора, которым придётся искать новую работу, то Смагулов сообщил, ссылаясь на свои источники, что некоторым сотрудникам уже предложили перейти во вновь созданную Службу по противодействию коррупции. 

"Аттестованным сотрудникам, в погонах, такие предложения сейчас делают. Но большинство, по моим прогнозам, не перейдёт в КНБ. Они уйдут либо в Агентство по делам госслужбы, либо в другие правоохранительные органы. Потому что отбор в комитет намного серьёзнее, там больше определённых процедур, промежуточных этапов и дополнительных требований", – предположил он. 

Главная причина, из-за которой президент Токаев расформировал Антикор, по мнению Смагулова, в том, что не все дела, которые расследовались Антикором, "имели под собой объективную причину". Задачи, которые глава государства ставил перед Антикором, не выполнены, поэтому президенту пришлось принять такое решение.

"Ко мне как к правозащитнику не раз обращались люди с жалобами на безосновательные следственные действия, когда на граждан пытались оказывать давление. Сейчас именно по этим делам наступило затишье, и я вижу, что комитет настроен решительно и объективно разобраться во всех уголовных делах. Это очень важно. Не исключаю, что в текущих делах Антикора были так называемые заказные дела, когда людей просто хотели привлечь к ответственности без достаточных на то оснований. И у меня есть большая надежда, что часть дел, которые по ряду признаков были необъективными, будут закрыты. Я глубоко в это верю", – заявил Дидар Смагулов. 

В подтверждение своей версии эксперт привёл информацию, которая распространилась по соцсетям. По слухам, сразу после объявления решения президента сотрудники КНБ одновременно опечатали компьютеры и архивы Антикора, "не дав время замарафетить какие-то дела".

"То есть передача дел произошла по всей стране единовременно. Это говорит о том, что у комитета есть желание объективно во всём разобраться. И там, где есть незаконные преследования, их прекратить. Я считаю, что, скорее всего, так и будет. При этом надо учесть, что не исключена межведомственная борьба между структурами. Не исключаю, что мы услышим о новых расследованиях в отношении уже самих сотрудников Антикора, если вдруг выявят факты подлогов и незаконного уголовного преследования", – прокомментировал собеседник.

"Определённо, будут аресты"

Смагулов предположил, что впереди ещё будут аресты в отношении сотрудников или экс-руководителей бывшего Нацбюро и Антикора.

"Потому что комитету нужно показать результат анализа тех дел, которые есть сейчас. Если бы им это не нужно было, то, условно, Антикор передавал бы дела в течение месяца. Тем более президент дал срок в два месяца для формирования новой службы, но передача произошла буквально единомоментно. Едва объявили об указе – и во всех регионах материалы оказались в руках сотрудников КНБ", – сообщил эксперт. 

Дидар Смагулов согласен с тем, что за последние три года, после январских событий 2022-го, существенно вырос размер возмещённого ущерба от антикоррупционных преступлений.

"Если раньше речь шла о сотнях миллиардов в год, то сейчас чуть ли не до триллиона доходит. Но львиная доля ущерба складывается по делам Боранбаева и Сатыбалды. Когда мы, к примеру, слышим цифру, что в бюджет возвращён триллион тенге, нужно понимать, что 800 млрд из них так или иначе связаны с Кантаром или посткантарскими событиями. Понятное дело, что эти дела имели политический окрас. Один режим сменил другой. Поэтому к этим цифрам нужно относиться осторожно, потому что если их отбросить, мы, опять же, не видим такого большого возмещения ущерба государству от антикоррупционной деятельности", – анализирует Смагулов. 

Также правозащитник сказал, что его больше волнует защищённость граждан, которые сообщают о фактах коррупции. 

"Меры по защите осведомителей у нас в стране приняты, есть закон, но его нормы не работают. И сам Антикор к этому не стремился. У меня есть несколько кейсов, когда я заявлял о том, что граждан, которые сообщали о фактах коррупции, Антикор судил, не защищал их, а увольнял, оказывал давление", – заявил он.

Дидар Смагулов отметил, что у него, как и у любого казахстанца, есть надежда на лучшее и для КНБ с учётом его репутации в последние годы, это отличный шанс повысить свою репутацию в глазах казахстанцев.